В период с 6 по 21 июля 1918 года в Ярославле произошло одно из наиболее сильных восстаний против Советской власти — легендарное Ярославское восстание, попытавшееся собрать силы сопротивления Верхневолжья. В нем приняли участие офицеры, студенчество, рабочие, крестьяне.
Уже создавались первые комбеды, была запрещена частная торговля, а законодательство о «социализации земли» делало «государство рабочих и крестьян» единственным собственником земли.
В городах ввели карточки почти на все продукты, была провозглашена массовая национализация предприятий.
“Перст истории указал на наш город, и нужно верить, что Бог спасет нашу Родину в настоящую тяжелую годину. ...Нужно твердо помнить и отчетливо знать, что выход только в победе, мужестве и самоотвержении”, — говорилось в Обращении учрежденной восставшими городской управы.
В ночь на 6 июля 1918 года заговорщики (105 человек, вооружённых 12-ю револьверами) во главе с Александром Петровичем Перхуровым собрались на Леонтьевском кладбище на окраине Ярославля. Примерно в полукилометре от кладбища находился склад оружия, свозимого с фронта. Повстанцы напали с нескольких сторон на красноармейцев, охранявших склад, захватили его и начали разбирать оружие. Из города были посланы 30 вооруженных милиционеров с целью выяснить, что происходит на складе, так как телефонная связь была прервана, но они сразу же присоединились к восставшим. Позже на их сторону перешла вся городская милиция, а губернский комиссар милиции прапорщик Фалалеев возглавил один из повстанческих отрядов и погиб в бою.
Вооружившись, повстанцы разбились на группы и двинулись в город, где на их сторону перешёл автоброневой дивизион под командованием поручика Супонина (2 пушечных бронеавтомобиля «Гарфорд-Путилов» и 5 крупнокалиберных пулемётов). 1-й Советский полк заявил о своём нейтралитете.
Уже к утру после короткого боя был полностью разоружён и арестован Особый коммунистический отряд, захвачен Губернаторский дом, в котором находились исполком и ГубЧК, заняты почта, телеграф, радиостанция и казначейство. Таким образом, в руках повстанцев оказался весь центр Ярославля, а затем и заволжская часть города — Тверицы.
На городских квартирах были захвачены комиссар Ярославского военного округа Д. С. Закгейм и председатель исполкома городского совета С. М. Нахимсон, которые стали единственными бессудно убитыми восставшими в первый день восстания.
Нахимсон уже в 1902 году играл большую роль в революционном движении, являясь одним из руководителей Либавской военно-революционной организации Бунда. По сути, эта организация была террористическими бандформированиями, которые действовали во время первой русской революции 1905-1907 годов.
Около 200 советских и партийных работников (в том числе делегаты съезда), коммунистов и их сторонников были арестованы и помещены на баржу, которую отвели от берега, поставив на якорь.
Целями восставших являлись ликвидация большевистской диктатуры, восстановление политических и экономических свобод, созыв Учредительного собрания, разрыв Брестского мира и с помощью союзников России по Антанте открытие нового Восточного фронта против Германии и большевиков. Гарантировалось право собственности крестьян на землю на основании закона, однако к этому времени земля была социализирована как «общенародное достояние» и передана крестьянам «на началах уравнительного землепользования» (согласно Декрету о земле, принятому II Всероссийским съездом Советов 26 октября 1917 года, чья правомочность восставшими не признавалась). В ярославской формуле речь шла не об общенародности земельного фонда, а о праве полной собственности крестьянина на землю и о законных гарантиях этой собственности. В воззвании говорилось также о водворении «строгого законного порядка» как «самой первой меры».
11 июля 1918 был сформирован «Чрезвычайный штаб по ликвидации мятежа», который возглавил Я. Д. Ленцман. Командиром сил на южном берегу Которосли был назначен Ю. С. Гузарский, командующим войсками на обоих берегах Волги у Ярославля — прибывший 14 июля из Вологды А. И. Геккер.
Кольцо красных войск, вначале весьма слабое, стало сжиматься всё сильнее. Становилось очевидным, что повстанцы не смогут долго удержать город. Восстания в Рыбинске (8 июля) и Муроме (9 июля) были подавлены. Отряды красной гвардии и части «интернационалистов» (в частности, китайцев, германских и австро-венгерских военнопленных) начали наступление на Ярославль.
Из-за Которосли и со стороны станции Всполье (сейчас Ярославль-Главный) город непрерывно обстреливали артиллерия и бронепоезда, бомбили с аэропланов.
Город штурмовали:
3 венгерский интернациональный полк
8 латышский стрелковый полк
1 варшавский революционный полк
2 латышский рижский полк
1 латышский рижский полк
бригады китайских наёмников-интернационалистов
По данным «Чрезвычайного штаба по ликвидации мятежа»: «за два полета сброшено более 12 пудов динамитных бомб, большая часть которых, по полученным сведениям, попала в район расположения штаба противника около бывшего губернаторского дома… Лётчиками замечены сильные повреждения зданий и возникшие пожары… Артиллерийский огонь противник не открывал, ограничившись одним или двумя выстрелами из малокалиберных орудий, по-видимому, с броневиков. В настоящее время, в виду упорства противника, решено усилить бомбардировку, применяя для этой цели наиболее разрушительной силы бомбы».
Однако защитники города держались, отбивая атаки противника. Отчаявшись сломить сопротивление ярославцев, Краском Ю. Гузарский 16 июля телеграммой потребовал от Москвы поставки химических снарядов, обосновав это тем, что “если не удастся ликвидировать дело иначе, придётся уничтожить город до основания со всем его населением”. Людоедское требование было выполнено, химические снаряды подвезли. И только поднявшийся в последние дни восстания сильный ветер и проливные дожди не дали пустить газы в ход.
А телеграммы из Москвы гласили: “Пленных расстреливать: ничто не должно остановить или замедлить применения суровой кары. Террор применительно к местной буржуазии и её прихвостням должен быть железным и не знать пощады”».
Красные подвергли город артиллерийскому обстрелу «по площадям». Уничтожались улицы и целые кварталы. В охваченной восстанием части города было уничтожено до 80 % всех строений.
В городе бушевали пожары, поскольку пожарная часть и городская водонасосная станция были разрушены.
В ходе городских боев городу был нанесён значительный материальный ущерб. Сгорело 20 фабрик и заводов, в том числе табачная и спичечная фабрика, четыре войлочных, лесопильный, свинцово-белильный, механический заводы и др. Артиллерийским огнём и бомбардировками
были разрушены 2147 домов (без крова остались 28 тыс. жителей) и уничтожены: Демидовский юридический лицей с его знаменитой библиотекой, часть торговых рядов, десятки храмов и церквей, 67 зданий правительственного, медицинского, культурного назначения.
В дни восстания в результате пожара в типографии была безвозвратно утрачена рукопись последней книги крупного русского социолога и правоведа, академика Б. А. Кистяковского «Право и науки о праве». В Ярославле также погибли многие материалы научной экспедиции Б. А. Вилькицкого 1911-16 годов, изучившей у берегов Таймыра возможность прокладывания трассы Северного морского пути (экспедиция открыла пролив Вилькицкого, Землю императора Николая II (переименована в Северную землю), остров цесаревича Алексея (остров Малый Таймыр), остров А. И. Вилькицкого и др.) Уцелевшими картами и лоциями экспедиции Вильковицкого последующие экспедиции полярников пользовались и в тридцатые годы XX века.
В огне пожара были уничтожены материалы о лечении А. С. Пушкина после ранения на дуэли с Дантесом, хранившиеся в семье Журавских, потомков В. И. Даля, на руках которого скончался поэт.
Первый в мировой истории прецедент, когда в гражданской распре принимали участие бомбардировщики. “Итогом варварской бомбардировки, — говорит историк В. Ж. Цветков, — стало практически полное разрушение центра города, гибель многих исторических памятников. Огромные разрушения были в Афанасиевском монастыре, бывшем Спасо-Преображенском монастыре, основанном еще в начале XIII века ростовским князем Константином Всеволодовичем. В огне пожара погибла ценнейшая библиотека Демидовского лицея, сгорел и сам лицей (выдающийся образец русского классицизма. — Ю. К.), уничтожены городская больница, гостиный двор, 15 фабрик, 9 зданий начальных училищ”.
Общая картина города была так необычайно тяжела, что производила потрясающее впечатление даже на людей, бывавших раньше на фронтах и встречавших разные виды хаоса и разрушений... Белого красивого Ярославля более нет. Нельзя сказать: нет Ильинской улицы или погибла в огне Владимирская улица. Нужно сказать: погибло всё, кроме куска центра и вокзальной части...
– Нет почти ни одного дома, не пострадавшего от обстрела – большинство их разбито, разрушено или выгорело. Выгорели и разрушены целые кварталы и представляют собой груду развалин. На этом пепелище одиноко бродят повылезшие из подвалов обыватели и из груды мусора
вытаскивают какие-то чудом уцелевшие домашние вещи...Ярославль горит. От самой Костромы видно громадное зарево. Жители сгоревших помещений лагерем расположились в окрестностях города...
На фото: Спасские казармы. С 1812 - го по 1853 год в здании находилась мужская гимназия в которой учился поэт Н.А. Некрасов.
Газета «Правда» призывала к мщению, напечатав 14 июля 1918 года, то есть ещё за долго до официального объявления большевиками красного террора, следующее обращение:
"В Ярославле убиты восставшими белогвардейцами Доброхотов… Закгейм… Нахимсон… Убиты самые стойкие, испытанные борцы пролетарской армии… Товарищи ярославцы! мы ждем от вас ответа: сколько сотен гадов и паразитов истребили вы за эти три драгоценные жизни наших друзей? Поп, офицер, банкир, фабрикант, монах, купеческий сынок — все равно. Ни ряса, ни мундир, ни диплом не могут им быть защитой. Никакой пощады белогвардейцам!"
Во время боёв погибло около 600 восставших. После взятия Ярославля 21 июля 1918 года в городе начался массовый террор — расправа над повстанцами и жителями города: в первый же день после окончания восстания были расстреляны переданные К.Балком 428 человек (в том числе был расстрелян весь штаб восставших — 57 человек), в основном офицеры, студенты, кадеты, лицеисты. Число бессудно казнённых в первые часы после подавления восстания уже никогда не станет известно. Таким образом, можно утверждать, что, за исключением той сотни восставших, что сумела вырваться из осаждённого города, погибли почти все, принявшие участие в восстании. Расстрелы продолжались и позднее: в сентябре в советской прессе фиксируется более 60 случаев казни участников восстания. Всего же по Ярославской губернии с марта по ноябрь 1918 года по далеко не полным данным историка С. П. Мельгунова большевистскими властями было расстреляно 5004 человека.
В целом же, согласно картотеке всё того же лейтенанта Балка, он выдал коммунистам через свою комендатуру с марта по ноябрь 1918 года 50 247 человек. Пять с четвертью тысяч человек было расстреляно коммунистами в Ярославской губернии в период с марта по ноябрь 1918 года.
 |
| Город после обстрела. Тактика "выжженной земли" |
Уже создавались первые комбеды, была запрещена частная торговля, а законодательство о «социализации земли» делало «государство рабочих и крестьян» единственным собственником земли.
В городах ввели карточки почти на все продукты, была провозглашена массовая национализация предприятий.
“Перст истории указал на наш город, и нужно верить, что Бог спасет нашу Родину в настоящую тяжелую годину. ...Нужно твердо помнить и отчетливо знать, что выход только в победе, мужестве и самоотвержении”, — говорилось в Обращении учрежденной восставшими городской управы.
В ночь на 6 июля 1918 года заговорщики (105 человек, вооружённых 12-ю револьверами) во главе с Александром Петровичем Перхуровым собрались на Леонтьевском кладбище на окраине Ярославля. Примерно в полукилометре от кладбища находился склад оружия, свозимого с фронта. Повстанцы напали с нескольких сторон на красноармейцев, охранявших склад, захватили его и начали разбирать оружие. Из города были посланы 30 вооруженных милиционеров с целью выяснить, что происходит на складе, так как телефонная связь была прервана, но они сразу же присоединились к восставшим. Позже на их сторону перешла вся городская милиция, а губернский комиссар милиции прапорщик Фалалеев возглавил один из повстанческих отрядов и погиб в бою.
Вооружившись, повстанцы разбились на группы и двинулись в город, где на их сторону перешёл автоброневой дивизион под командованием поручика Супонина (2 пушечных бронеавтомобиля «Гарфорд-Путилов» и 5 крупнокалиберных пулемётов). 1-й Советский полк заявил о своём нейтралитете.
Уже к утру после короткого боя был полностью разоружён и арестован Особый коммунистический отряд, захвачен Губернаторский дом, в котором находились исполком и ГубЧК, заняты почта, телеграф, радиостанция и казначейство. Таким образом, в руках повстанцев оказался весь центр Ярославля, а затем и заволжская часть города — Тверицы.
На городских квартирах были захвачены комиссар Ярославского военного округа Д. С. Закгейм и председатель исполкома городского совета С. М. Нахимсон, которые стали единственными бессудно убитыми восставшими в первый день восстания.
Нахимсон уже в 1902 году играл большую роль в революционном движении, являясь одним из руководителей Либавской военно-революционной организации Бунда. По сути, эта организация была террористическими бандформированиями, которые действовали во время первой русской революции 1905-1907 годов.
Около 200 советских и партийных работников (в том числе делегаты съезда), коммунистов и их сторонников были арестованы и помещены на баржу, которую отвели от берега, поставив на якорь.
 |
| Участники подавления восстания позируют на фоне разрушенного бомбардировками города |
Целями восставших являлись ликвидация большевистской диктатуры, восстановление политических и экономических свобод, созыв Учредительного собрания, разрыв Брестского мира и с помощью союзников России по Антанте открытие нового Восточного фронта против Германии и большевиков. Гарантировалось право собственности крестьян на землю на основании закона, однако к этому времени земля была социализирована как «общенародное достояние» и передана крестьянам «на началах уравнительного землепользования» (согласно Декрету о земле, принятому II Всероссийским съездом Советов 26 октября 1917 года, чья правомочность восставшими не признавалась). В ярославской формуле речь шла не об общенародности земельного фонда, а о праве полной собственности крестьянина на землю и о законных гарантиях этой собственности. В воззвании говорилось также о водворении «строгого законного порядка» как «самой первой меры».
11 июля 1918 был сформирован «Чрезвычайный штаб по ликвидации мятежа», который возглавил Я. Д. Ленцман. Командиром сил на южном берегу Которосли был назначен Ю. С. Гузарский, командующим войсками на обоих берегах Волги у Ярославля — прибывший 14 июля из Вологды А. И. Геккер.
Кольцо красных войск, вначале весьма слабое, стало сжиматься всё сильнее. Становилось очевидным, что повстанцы не смогут долго удержать город. Восстания в Рыбинске (8 июля) и Муроме (9 июля) были подавлены. Отряды красной гвардии и части «интернационалистов» (в частности, китайцев, германских и австро-венгерских военнопленных) начали наступление на Ярославль.
Из-за Которосли и со стороны станции Всполье (сейчас Ярославль-Главный) город непрерывно обстреливали артиллерия и бронепоезда, бомбили с аэропланов.
Город штурмовали:
3 венгерский интернациональный полк
8 латышский стрелковый полк
1 варшавский революционный полк
2 латышский рижский полк
1 латышский рижский полк
бригады китайских наёмников-интернационалистов
По данным «Чрезвычайного штаба по ликвидации мятежа»: «за два полета сброшено более 12 пудов динамитных бомб, большая часть которых, по полученным сведениям, попала в район расположения штаба противника около бывшего губернаторского дома… Лётчиками замечены сильные повреждения зданий и возникшие пожары… Артиллерийский огонь противник не открывал, ограничившись одним или двумя выстрелами из малокалиберных орудий, по-видимому, с броневиков. В настоящее время, в виду упорства противника, решено усилить бомбардировку, применяя для этой цели наиболее разрушительной силы бомбы».
Однако защитники города держались, отбивая атаки противника. Отчаявшись сломить сопротивление ярославцев, Краском Ю. Гузарский 16 июля телеграммой потребовал от Москвы поставки химических снарядов, обосновав это тем, что “если не удастся ликвидировать дело иначе, придётся уничтожить город до основания со всем его населением”. Людоедское требование было выполнено, химические снаряды подвезли. И только поднявшийся в последние дни восстания сильный ветер и проливные дожди не дали пустить газы в ход.
 |
| Разрушенная в ходе обстрела церковь Покрова Богоматери на Борисоглебской улице |
А телеграммы из Москвы гласили: “Пленных расстреливать: ничто не должно остановить или замедлить применения суровой кары. Террор применительно к местной буржуазии и её прихвостням должен быть железным и не знать пощады”».
Красные подвергли город артиллерийскому обстрелу «по площадям». Уничтожались улицы и целые кварталы. В охваченной восстанием части города было уничтожено до 80 % всех строений.
В городе бушевали пожары, поскольку пожарная часть и городская водонасосная станция были разрушены.
В ходе городских боев городу был нанесён значительный материальный ущерб. Сгорело 20 фабрик и заводов, в том числе табачная и спичечная фабрика, четыре войлочных, лесопильный, свинцово-белильный, механический заводы и др. Артиллерийским огнём и бомбардировками
были разрушены 2147 домов (без крова остались 28 тыс. жителей) и уничтожены: Демидовский юридический лицей с его знаменитой библиотекой, часть торговых рядов, десятки храмов и церквей, 67 зданий правительственного, медицинского, культурного назначения.
В дни восстания в результате пожара в типографии была безвозвратно утрачена рукопись последней книги крупного русского социолога и правоведа, академика Б. А. Кистяковского «Право и науки о праве». В Ярославле также погибли многие материалы научной экспедиции Б. А. Вилькицкого 1911-16 годов, изучившей у берегов Таймыра возможность прокладывания трассы Северного морского пути (экспедиция открыла пролив Вилькицкого, Землю императора Николая II (переименована в Северную землю), остров цесаревича Алексея (остров Малый Таймыр), остров А. И. Вилькицкого и др.) Уцелевшими картами и лоциями экспедиции Вильковицкого последующие экспедиции полярников пользовались и в тридцатые годы XX века.
В огне пожара были уничтожены материалы о лечении А. С. Пушкина после ранения на дуэли с Дантесом, хранившиеся в семье Журавских, потомков В. И. Даля, на руках которого скончался поэт.
Первый в мировой истории прецедент, когда в гражданской распре принимали участие бомбардировщики. “Итогом варварской бомбардировки, — говорит историк В. Ж. Цветков, — стало практически полное разрушение центра города, гибель многих исторических памятников. Огромные разрушения были в Афанасиевском монастыре, бывшем Спасо-Преображенском монастыре, основанном еще в начале XIII века ростовским князем Константином Всеволодовичем. В огне пожара погибла ценнейшая библиотека Демидовского лицея, сгорел и сам лицей (выдающийся образец русского классицизма. — Ю. К.), уничтожены городская больница, гостиный двор, 15 фабрик, 9 зданий начальных училищ”.
Общая картина города была так необычайно тяжела, что производила потрясающее впечатление даже на людей, бывавших раньше на фронтах и встречавших разные виды хаоса и разрушений... Белого красивого Ярославля более нет. Нельзя сказать: нет Ильинской улицы или погибла в огне Владимирская улица. Нужно сказать: погибло всё, кроме куска центра и вокзальной части...
– Нет почти ни одного дома, не пострадавшего от обстрела – большинство их разбито, разрушено или выгорело. Выгорели и разрушены целые кварталы и представляют собой груду развалин. На этом пепелище одиноко бродят повылезшие из подвалов обыватели и из груды мусора
вытаскивают какие-то чудом уцелевшие домашние вещи...Ярославль горит. От самой Костромы видно громадное зарево. Жители сгоревших помещений лагерем расположились в окрестностях города...
На фото: Спасские казармы. С 1812 - го по 1853 год в здании находилась мужская гимназия в которой учился поэт Н.А. Некрасов.
Газета «Правда» призывала к мщению, напечатав 14 июля 1918 года, то есть ещё за долго до официального объявления большевиками красного террора, следующее обращение:
"В Ярославле убиты восставшими белогвардейцами Доброхотов… Закгейм… Нахимсон… Убиты самые стойкие, испытанные борцы пролетарской армии… Товарищи ярославцы! мы ждем от вас ответа: сколько сотен гадов и паразитов истребили вы за эти три драгоценные жизни наших друзей? Поп, офицер, банкир, фабрикант, монах, купеческий сынок — все равно. Ни ряса, ни мундир, ни диплом не могут им быть защитой. Никакой пощады белогвардейцам!"
Во время боёв погибло около 600 восставших. После взятия Ярославля 21 июля 1918 года в городе начался массовый террор — расправа над повстанцами и жителями города: в первый же день после окончания восстания были расстреляны переданные К.Балком 428 человек (в том числе был расстрелян весь штаб восставших — 57 человек), в основном офицеры, студенты, кадеты, лицеисты. Число бессудно казнённых в первые часы после подавления восстания уже никогда не станет известно. Таким образом, можно утверждать, что, за исключением той сотни восставших, что сумела вырваться из осаждённого города, погибли почти все, принявшие участие в восстании. Расстрелы продолжались и позднее: в сентябре в советской прессе фиксируется более 60 случаев казни участников восстания. Всего же по Ярославской губернии с марта по ноябрь 1918 года по далеко не полным данным историка С. П. Мельгунова большевистскими властями было расстреляно 5004 человека.
В целом же, согласно картотеке всё того же лейтенанта Балка, он выдал коммунистам через свою комендатуру с марта по ноябрь 1918 года 50 247 человек. Пять с четвертью тысяч человек было расстреляно коммунистами в Ярославской губернии в период с марта по ноябрь 1918 года.
Комментариев нет:
Отправить комментарий