5 декабря 1867 года родился Юзеф Гиньятович-Кошьчеха-Пилсудский, первый глава независимой Польши, основатель польской армии, непримиримый борец с царской и советской Россией.
Юзеф Пилсудский родился в селе Зулово, расположенном неподалеку от нынешнего Вильнюса, в семье обедневшего помещика из древнего и заслуженного рода Речи Посполитой. Первый среди многих парадоксов, которые сопровождали Юзефа Пилсудского всю жизнь и даже после смерти, состоит в том, что будущий реаниматор польского государства, собственно говоря, не был... поляком. Так же, как и Адам Мицкевич, он был литвином. «Литвин» – это не совсем «литовец» в нынешнем понимании слова. Это шляхтич литовского или белорусского происхождения из Великого княжества Литовского – сначала самостоятельного, а потом объединившегося с Королевством Польским в единую Речь Посполитую. Подавляющее большинство их к XVІІІ веку стали католиками и «ополячились» настолько, что даже не понимали литовского языка, сохранившегося лишь среди крестьян. Литвины разговаривали исключительно на польском языке (ну разве что еще на латыни), не представляли себе будущего своей любимой Литвы иначе, как в общем государстве с Польшей, но все же не были в полной мере поляками.
Юзеф ходил в русскую гимназию, потому что школ с другими языками преподавания тогда в Литве просто не было. «Апухтинская», как ее называли, школа не только русифицировала. Главной целью воспитания было убедить детей во второсортности польского языка и культуры, доказать им, что жизненного успеха можно добиться лишь на «общерусских» путях. Кого-то эта школа ломала и превращала в бесхребетного конформиста. Пилсудский же каждый день шел в гимназию, как на битву. Именно в школьные годы у него сформировалась стойкая ненависть не только к царю и его слугам, но и к России как таковой, к русской культуре и языку, который он, кстати, очень хорошо знал.
Будучи еще гимназистом-старшеклассником, Пилсудский решил посвятить всю свою жизнь одной цели – разрушению Российской империи. Причем не только возрождению Польско-Литовского государства, но и освобождению от российского господства всех порабощенных империей народов.
Пилсудский за участие в студенческих волнениях был исключен с первого курса медицинского факультета Харьковского университета, в который он уже больше никогда не вернулся. А уже через два года Пилсудского судили за подготовку покушения на русского царя Александра ІІІ.
В случае с Пилсудским суд не имел практически никаких доказательств, поэтому его «всего лишь» выслали на пять лет в Сибирь, в Киренск и Тунку. Пилсудский, не получавший практически никакой материальной поддержки из дома, зарабатывал себе на хлеб обучением местных детей иностранным языкам и математике. Из трех лет ссылки полгода он отсидел в тюрьме за организацию среди ссыльных актов неповиновения царской администрации.
После возвращения из ссылки в 1890 году Пилсудский стал одним из наиболее активных деятелей польского социалистического движения, а через несколько лет – одним из основателей Польской социалистической партии (ППС). В скором времени бывший сибирский ссыльный создал подпольную социалистическую газету «Работник» и стал ее главным редактором. На протяжении двух десятилетий Пилсудский был одним из лидеров польских социалистов. Не чурался он и террора. Еще в начале ХХ века «пэпээсовцы» осуществили ряд террористических актов против представителей царской администрации. В этом их способы борьбы целиком совпадали с методами русских социалистов-революционеров (эсеров). Боевики ППС грабили банки и почтовые поезда, направляя добытые средства на «цели революционной борьбы».
В 1905 году в Российской империи началась революция. Польша стала одним из районов наиболее активных революционных боев. Здесь Пилсудский чувствовал себя как рыба в воде. Он создавал боевые организации, призывал к всеобщему восстанию. При этом, однако, координировать свои действия с российскими социалистами (эсдеками, эсерами, большевиками, меньшевиками) отказывался наотрез. Новая, революционная Россия была для Пилсудского таким же врагом, как и Россия царская.
Начиная с 1908 года польский социалист наладил сотрудничество с австрийским генштабом. Австрийцы надеялись, что Пилсудский накануне большой войны с Россией нейтрализует на территории Польши, находившейся под контролем империи, пропаганду народных демократов, которые стремились «объединиться» с Галицией в составе России. На него также возлагались надежды, что он поможет превратить зажигательных польских патриотов в пушечное мясо, покорно умирающее за интересы Габсбургов. Пилсудский же рассчитывал, что австрийцы не будут мешать ему идейно, технически и физически обучать кадры для нового польского войска, которое в большой европейской войне действительно станет отважно биться с россиянами, но не за интересы прогнившей Габсбургской империи, а за собственное государство.
Большая война, которую так ожидал Пилсудский, разразилась в июле 1914 года. И сразу же он развил энергичную деятельность. Как результат – в скором времени Вена разрешила сформировать в составе австрийской армии добровольные польские легионы (и украинские, кстати, тоже). Пилсудскому не удалось заполучить общее командование над всеми польскими легионами. Формально он командовал лишь I-й бригадой, однако для всех легионеров был «любимым комендантом». И каждому из них передавалась непоколебимая вера Пилсудского в то, что легионеры проливают свою и чужую кровь не ради австрийского цесаря, а за свою собственную родину.
В 1916 году явное нежелание Пилсудского и легионеров таскать каштаны из огня для Франца-Иосифа и Вильгельма ІІ стало очевидным. Польские легионы были интернированы – разоружены и принудительно задержаны до окончания войны на территории Австро-Венгрии, а самого Пилсудского заключили в тюрьму немецкого города Магдебург. Но Пилсудский уже достиг своей цели – успел выковать кадры обстрелянных воинов-патриотов, объединенных в единую, хотя и тайную организацию.
Более века Польши как государства не существовало, и все это время поляки надеялись на ее возрождение, а затем многие и верить перестали. И вот в ноябре 1918-го, после революции в Германии, после краха Австро-Венгрии, Польша получила независимость. Только что возникнув, Польское государство сразу же ввязалось в целый ряд вооруженных конфликтов: с немцами – за Познань и Верхнюю Силезию, с чехами – за Тешинскую Силезию, с украинцами – за Львов и всю Восточную Галицию, с литовцами – за Вильнюс, с большевиками – за Волынь и Беларусь.
Еще не отгремели последние залпы Украинско-польской войны в Галиции, а первый маршал Польской Республики уже думал о союзе с... украинцами. Нет, не с галичанами, проживавшими на территории Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской (за исключением северной части, «принадлежащей» Волыни) областей Украины, а также некоторых уездов Подкарпатского воеводства Польши, – а с «надднепрянцами» (жители Приднепровья). Начальник воскрешенного государства был тогда убежден (и с этим убеждением умер через полтора десятка лет), что окончательное освобождение Польши от России возможно лишь при том условии, что свободной будет и Украина. «Польша, которую мы создали, затиснутая между Германией и Россией, может существовать лишь при исключительно благоприятной исторической конъюнктуре», – говорил он незадолго до смерти.
Пилсудский еще в 1903 году видел будущее своей родины, освобожденной от власти царя, в виде федерации Польши, Литвы и Руси, под которой он понимал Украину. В 1919 году его планы по созданию федерации были еще более обширными. Он представлял себе тесный союз всех бывших европейских колоний России – от Финляндии до Грузии. Конечно же, центральное место в этом союзе должна была занять Польша, а также Литва – малая родина Пилсудского. Юзеф Пилсудский утверждал, что Россия перестанет быть империей и угрожать безопасности соседних стран и целого мира только при условии, что из-под ее власти будет вырвана Украина.
А тем временем национальная революция в Украине терпела поражение. В сентябре 1919 года войска Директории Украинской народной республики (УНР), вытесненные большевиками на Подолье, попали в так называемый «треугольник смерти», где с северо-востока их окружали войска Красной Армии, на юго-востоке – армия Деникина и польская – на западе. Главный атаман армии УНР Симон Петлюра вынужден был или согласиться на предложенный Пилсудским союз, или, фактически, капитулировать перед большевиками.
На рассвете 25 апреля 1920 года польские и украинские войска перешли в наступление по всему Украинскому фронту, а уже 6 мая, практически без сопротивления, большевики оставили Киев. 9 мая польский генерал Ридз-Смиглы принимал на Крещатике «парад победителей-освободителей». Сколько восторга это вызвало тогда у поляков! Им казалось, что возвращаются старые добрые времена, когда Польше принадлежали земли от Одера до Днепра. Но ситуация изменилась молниеносно. Уже 26 мая войска Красной Армии перешли затем в Беларуси. А через два с половиной месяца поляки не только потеряли Киев, Минск и Вильнюс, но увидели врага в 13-ти километрах от Варшавы. Над существованием воскрешенного Польского государства нависла смертельная опасность. В оккупированном красными Белостоке был создан Польский революционный комитет – прообраз правительства советской Польши, которую намеревались создать большевики. Польским лагерем овладела паника. Многие бежали из Варшавы на запад, сейм же пытался договориться с большевиками о мире или перемирии на любых условиях. Но в Москве уже не хотели мира. Создавалось впечатление, что ликвидация Польши и присоединение ее к «братской семье советских республик» – дело нескольких недель.
И тут произошло «чудо на Висле». В августовской битве под Варшавой войска Красной Армии потерпели сокрушительное поражение и были вынуждены отступить. Конечно же, главной причиной «чуда» стал патриотический подъем польского народа. Лишь за июль 1920 года к Войску Польскому присоединилось свыше 150 тысяч добровольцев. Потом были еще победы над большевиками на Немане. Однако 18 октября Варшавский сейм заключил перемирие с Москвой, а 18 марта 1921 года – мирный договор в Риге.
Варшавская власть расторгла договор с Петлюрой. Тем не менее, Пилсудский все еще не хотел смириться со своим поражением. После заключения перемирия с большевиками 12 польских кавалерийских полков осуществили рейд на Коростень, для того чтобы помочь трем петлюровским дивизиям под командованием М. Омельяновича-Павленко закрепиться на Подолье. Всячески поддерживали «пилсудчики» и поход войск Ю. Тютюнника на Советскую Украину в октябре 1921 года. Тем не менее, оба эти похода закончились сокрушительными поражениями. Те, кто смог пробиться назад на польскую территорию, были интернированы.
Ю. Пилсудский всегда был убежден, что война 1920 года не была доведена до логического завершения. Через 15 лет, за месяц до смерти, он откровенничал со своим адъютантом: «Я проиграл свою жизнь. Мне не удалось создать свободную от россиян Украину». Еще одним болезненным разочарованием для Пилсудского стало категорическое нежелание его земляков-литовцев войти хотя бы в какую-нибудь федерацию или конфедерацию с Польшей. Более того, в 1920 году литовские войска воевали против поляков в союзе с большевиками. Генерал Л. Желиговский, такой же литвин, как и Пилсудский, осенью 1920 года формально ушел с польской службы и захватил со своими «добровольцами» Вильнюс и Виленщину, большинство населения которых составляли ополяченные литвины. Было создано квазигосударственное образование – «Центральная Литва». Три года Пилсудский уговаривал литовцев вернуться в «объятия польского брата» и получить назад свою старинную столицу взамен за «союз». Но литовцы никак не соглашались с потерей независимости.
В марте 1921 года была принята первая Конституция независимой Польши, а в декабре 1922-го избран первый президент – Рафаэль Нарутович, который был убит через неделю после принятия присяги. Наш герой и в этой сложной ситуации нашел выход – осудил виновников преступления и «ушел на покой». Юзеф Пилсудский, на некоторое время будто бы отошедший от активной политической жизни, на самом деле тщательно готовил военный переворот, используя стойкое отвращение населения к коррумпированной власти и опираясь на поддержку армии.
14 мая 1926 года, после трехдневных боев на улицах Варшавы, законное правительство капитулировало. Внешне это выглядело как «добровольная» отставка Войцеховского с поста президента под давлением «возмущенного» народа и, прежде всего, военных частей легионеров, лично преданных Пилсудскому. Пролилась кровь, но маршал такой ценой получил практически неограниченную, чуть ли не диктаторскую власть.
Режим всевластия Пилсудского существовал в Польше до самой его смерти в 1935 году, а фактически даже дольше, поскольку вплоть до «черного сентября» 1939-го всю полноту власти в стране сохраняли «пилсудчики». Из девяти лет своей практически неограниченной власти Пилсудский только 25 месяцев был премьером, принципиально не желая бороться за президентство. Более того, первый маршал республики в 1928 году отказался и от премьерства, формально оставшись лишь... генеральным инспектором Вооруженных Сил. По указанию Пилсудского сейм избрал главой государства профессора химии И. Мосцицкого, фигуру абсолютно несамостоятельную. Вопросы о назначении или снятии членов правительства Пилсудский решал единолично. Если сначала какие-то демократические условности еще сохранялись, то в 1930 году был разогнан сейм и проведены массовые аресты всех политических оппонентов Пилсудского.
Пилсудский очень любил легенду о себе как об отце независимости и едином творце государства и делал все, чтобы обустроить и укрепить его. С годами в стиле властвования маршала все четче прослеживались черты диктатуры, несмотря на то, что он постоянно повторял: «Моя единственная цель – очистить сейм и Польшу вообще от воров, морально оздоровить нацию». Депутатов-оппозиционеров похищали и подвергали пыткам, оппозиционную печать неумолимо подавляли.
Пилсудский, по его собственным словам, абсолютно не разбирался в экономике и старался не вмешиваться в эти вопросы. Поэтому политику «пилсудчиков» в этой сфере тяжело назвать эффективной. Достаточно отметить, что вплоть до конца существования Второй республики в 1939 году в Польше так и не был достигнут уровень промышленного производства 1913 года.
Установление режима «санации», что буквально означает «оздоровление», на деле было военно-полицейской диктатурой. Это привело к значительному ограничению прав многочисленных национальных меньшинств, которые составляли до 45% населения страны – украинцев, белорусов, евреев, литовцев, немцев. Но украинцы, наверное, больше всех пострадали от национальной политики Пилсудского. Одним из элементов санации была так называемая «пацификация» («умиротворение») национальных окраин, прежде всего украинских земель.
Процесс полонизации – насаждение польского языка и культуры – в оккупированной Западной Украине проходил сначала довольно медленно, но затем ускорился. О какой-либо толерантности к украинцам нечего и говорить: притеснялись национальные школы, закрывались Греко-католические и православные церкви, которые превращались в костелы, культурные и экономические организации в Галиции и на Волыни постоянно находились под жестоким давлением.
Юзеф Пилсудский умер от рака печени 25 мая 1935 года. Польша пережила тогда шок. А еще через четыре года, в сентябре 1939-го, все сооружение, которое с таким упорством и старательностью возводил Пилсудский, развалилось. На протяжении нескольких недель Гитлер и Сталин разгромили выпестованную Дзядеком Юзефом армию и поделили его государство.
Тем не менее, фундамент оказался чрезвычайно крепким. Польша Пилсудского была далеко не образцовым обществом. Однако убежденность в абсолютной ценности собственного независимого государства вошла в кровь подавляющего большинства поляков именно за два десятилетия существования «межвоенной» Польши. И поколебать эту убежденность не смогли ни пять с половиной лет нацистской оккупации, ни 45 лет правления зависимого от Москвы режима польских коммунистов. Главная цель Юзефа Пилсудского – создание модерной польской нации – была достигнута. Польша возродилась из исторического небытия.
Дмитрий КОЛЕСНИК http://zerkalov.org.ua/node/4871
Юзеф Пилсудский родился в селе Зулово, расположенном неподалеку от нынешнего Вильнюса, в семье обедневшего помещика из древнего и заслуженного рода Речи Посполитой. Первый среди многих парадоксов, которые сопровождали Юзефа Пилсудского всю жизнь и даже после смерти, состоит в том, что будущий реаниматор польского государства, собственно говоря, не был... поляком. Так же, как и Адам Мицкевич, он был литвином. «Литвин» – это не совсем «литовец» в нынешнем понимании слова. Это шляхтич литовского или белорусского происхождения из Великого княжества Литовского – сначала самостоятельного, а потом объединившегося с Королевством Польским в единую Речь Посполитую. Подавляющее большинство их к XVІІІ веку стали католиками и «ополячились» настолько, что даже не понимали литовского языка, сохранившегося лишь среди крестьян. Литвины разговаривали исключительно на польском языке (ну разве что еще на латыни), не представляли себе будущего своей любимой Литвы иначе, как в общем государстве с Польшей, но все же не были в полной мере поляками.
Юзеф ходил в русскую гимназию, потому что школ с другими языками преподавания тогда в Литве просто не было. «Апухтинская», как ее называли, школа не только русифицировала. Главной целью воспитания было убедить детей во второсортности польского языка и культуры, доказать им, что жизненного успеха можно добиться лишь на «общерусских» путях. Кого-то эта школа ломала и превращала в бесхребетного конформиста. Пилсудский же каждый день шел в гимназию, как на битву. Именно в школьные годы у него сформировалась стойкая ненависть не только к царю и его слугам, но и к России как таковой, к русской культуре и языку, который он, кстати, очень хорошо знал.
Будучи еще гимназистом-старшеклассником, Пилсудский решил посвятить всю свою жизнь одной цели – разрушению Российской империи. Причем не только возрождению Польско-Литовского государства, но и освобождению от российского господства всех порабощенных империей народов.
Пилсудский за участие в студенческих волнениях был исключен с первого курса медицинского факультета Харьковского университета, в который он уже больше никогда не вернулся. А уже через два года Пилсудского судили за подготовку покушения на русского царя Александра ІІІ.
В случае с Пилсудским суд не имел практически никаких доказательств, поэтому его «всего лишь» выслали на пять лет в Сибирь, в Киренск и Тунку. Пилсудский, не получавший практически никакой материальной поддержки из дома, зарабатывал себе на хлеб обучением местных детей иностранным языкам и математике. Из трех лет ссылки полгода он отсидел в тюрьме за организацию среди ссыльных актов неповиновения царской администрации.
После возвращения из ссылки в 1890 году Пилсудский стал одним из наиболее активных деятелей польского социалистического движения, а через несколько лет – одним из основателей Польской социалистической партии (ППС). В скором времени бывший сибирский ссыльный создал подпольную социалистическую газету «Работник» и стал ее главным редактором. На протяжении двух десятилетий Пилсудский был одним из лидеров польских социалистов. Не чурался он и террора. Еще в начале ХХ века «пэпээсовцы» осуществили ряд террористических актов против представителей царской администрации. В этом их способы борьбы целиком совпадали с методами русских социалистов-революционеров (эсеров). Боевики ППС грабили банки и почтовые поезда, направляя добытые средства на «цели революционной борьбы».
В 1905 году в Российской империи началась революция. Польша стала одним из районов наиболее активных революционных боев. Здесь Пилсудский чувствовал себя как рыба в воде. Он создавал боевые организации, призывал к всеобщему восстанию. При этом, однако, координировать свои действия с российскими социалистами (эсдеками, эсерами, большевиками, меньшевиками) отказывался наотрез. Новая, революционная Россия была для Пилсудского таким же врагом, как и Россия царская.
Начиная с 1908 года польский социалист наладил сотрудничество с австрийским генштабом. Австрийцы надеялись, что Пилсудский накануне большой войны с Россией нейтрализует на территории Польши, находившейся под контролем империи, пропаганду народных демократов, которые стремились «объединиться» с Галицией в составе России. На него также возлагались надежды, что он поможет превратить зажигательных польских патриотов в пушечное мясо, покорно умирающее за интересы Габсбургов. Пилсудский же рассчитывал, что австрийцы не будут мешать ему идейно, технически и физически обучать кадры для нового польского войска, которое в большой европейской войне действительно станет отважно биться с россиянами, но не за интересы прогнившей Габсбургской империи, а за собственное государство.
Большая война, которую так ожидал Пилсудский, разразилась в июле 1914 года. И сразу же он развил энергичную деятельность. Как результат – в скором времени Вена разрешила сформировать в составе австрийской армии добровольные польские легионы (и украинские, кстати, тоже). Пилсудскому не удалось заполучить общее командование над всеми польскими легионами. Формально он командовал лишь I-й бригадой, однако для всех легионеров был «любимым комендантом». И каждому из них передавалась непоколебимая вера Пилсудского в то, что легионеры проливают свою и чужую кровь не ради австрийского цесаря, а за свою собственную родину.
В 1916 году явное нежелание Пилсудского и легионеров таскать каштаны из огня для Франца-Иосифа и Вильгельма ІІ стало очевидным. Польские легионы были интернированы – разоружены и принудительно задержаны до окончания войны на территории Австро-Венгрии, а самого Пилсудского заключили в тюрьму немецкого города Магдебург. Но Пилсудский уже достиг своей цели – успел выковать кадры обстрелянных воинов-патриотов, объединенных в единую, хотя и тайную организацию.
Более века Польши как государства не существовало, и все это время поляки надеялись на ее возрождение, а затем многие и верить перестали. И вот в ноябре 1918-го, после революции в Германии, после краха Австро-Венгрии, Польша получила независимость. Только что возникнув, Польское государство сразу же ввязалось в целый ряд вооруженных конфликтов: с немцами – за Познань и Верхнюю Силезию, с чехами – за Тешинскую Силезию, с украинцами – за Львов и всю Восточную Галицию, с литовцами – за Вильнюс, с большевиками – за Волынь и Беларусь.
Еще не отгремели последние залпы Украинско-польской войны в Галиции, а первый маршал Польской Республики уже думал о союзе с... украинцами. Нет, не с галичанами, проживавшими на территории Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской (за исключением северной части, «принадлежащей» Волыни) областей Украины, а также некоторых уездов Подкарпатского воеводства Польши, – а с «надднепрянцами» (жители Приднепровья). Начальник воскрешенного государства был тогда убежден (и с этим убеждением умер через полтора десятка лет), что окончательное освобождение Польши от России возможно лишь при том условии, что свободной будет и Украина. «Польша, которую мы создали, затиснутая между Германией и Россией, может существовать лишь при исключительно благоприятной исторической конъюнктуре», – говорил он незадолго до смерти.
Пилсудский еще в 1903 году видел будущее своей родины, освобожденной от власти царя, в виде федерации Польши, Литвы и Руси, под которой он понимал Украину. В 1919 году его планы по созданию федерации были еще более обширными. Он представлял себе тесный союз всех бывших европейских колоний России – от Финляндии до Грузии. Конечно же, центральное место в этом союзе должна была занять Польша, а также Литва – малая родина Пилсудского. Юзеф Пилсудский утверждал, что Россия перестанет быть империей и угрожать безопасности соседних стран и целого мира только при условии, что из-под ее власти будет вырвана Украина.
А тем временем национальная революция в Украине терпела поражение. В сентябре 1919 года войска Директории Украинской народной республики (УНР), вытесненные большевиками на Подолье, попали в так называемый «треугольник смерти», где с северо-востока их окружали войска Красной Армии, на юго-востоке – армия Деникина и польская – на западе. Главный атаман армии УНР Симон Петлюра вынужден был или согласиться на предложенный Пилсудским союз, или, фактически, капитулировать перед большевиками.
 |
| Юзеф Пилсудский и Рыдз-Смиглы во время советско-польской войны. |
На рассвете 25 апреля 1920 года польские и украинские войска перешли в наступление по всему Украинскому фронту, а уже 6 мая, практически без сопротивления, большевики оставили Киев. 9 мая польский генерал Ридз-Смиглы принимал на Крещатике «парад победителей-освободителей». Сколько восторга это вызвало тогда у поляков! Им казалось, что возвращаются старые добрые времена, когда Польше принадлежали земли от Одера до Днепра. Но ситуация изменилась молниеносно. Уже 26 мая войска Красной Армии перешли затем в Беларуси. А через два с половиной месяца поляки не только потеряли Киев, Минск и Вильнюс, но увидели врага в 13-ти километрах от Варшавы. Над существованием воскрешенного Польского государства нависла смертельная опасность. В оккупированном красными Белостоке был создан Польский революционный комитет – прообраз правительства советской Польши, которую намеревались создать большевики. Польским лагерем овладела паника. Многие бежали из Варшавы на запад, сейм же пытался договориться с большевиками о мире или перемирии на любых условиях. Но в Москве уже не хотели мира. Создавалось впечатление, что ликвидация Польши и присоединение ее к «братской семье советских республик» – дело нескольких недель.
И тут произошло «чудо на Висле». В августовской битве под Варшавой войска Красной Армии потерпели сокрушительное поражение и были вынуждены отступить. Конечно же, главной причиной «чуда» стал патриотический подъем польского народа. Лишь за июль 1920 года к Войску Польскому присоединилось свыше 150 тысяч добровольцев. Потом были еще победы над большевиками на Немане. Однако 18 октября Варшавский сейм заключил перемирие с Москвой, а 18 марта 1921 года – мирный договор в Риге.
Варшавская власть расторгла договор с Петлюрой. Тем не менее, Пилсудский все еще не хотел смириться со своим поражением. После заключения перемирия с большевиками 12 польских кавалерийских полков осуществили рейд на Коростень, для того чтобы помочь трем петлюровским дивизиям под командованием М. Омельяновича-Павленко закрепиться на Подолье. Всячески поддерживали «пилсудчики» и поход войск Ю. Тютюнника на Советскую Украину в октябре 1921 года. Тем не менее, оба эти похода закончились сокрушительными поражениями. Те, кто смог пробиться назад на польскую территорию, были интернированы.
Ю. Пилсудский всегда был убежден, что война 1920 года не была доведена до логического завершения. Через 15 лет, за месяц до смерти, он откровенничал со своим адъютантом: «Я проиграл свою жизнь. Мне не удалось создать свободную от россиян Украину». Еще одним болезненным разочарованием для Пилсудского стало категорическое нежелание его земляков-литовцев войти хотя бы в какую-нибудь федерацию или конфедерацию с Польшей. Более того, в 1920 году литовские войска воевали против поляков в союзе с большевиками. Генерал Л. Желиговский, такой же литвин, как и Пилсудский, осенью 1920 года формально ушел с польской службы и захватил со своими «добровольцами» Вильнюс и Виленщину, большинство населения которых составляли ополяченные литвины. Было создано квазигосударственное образование – «Центральная Литва». Три года Пилсудский уговаривал литовцев вернуться в «объятия польского брата» и получить назад свою старинную столицу взамен за «союз». Но литовцы никак не соглашались с потерей независимости.
В марте 1921 года была принята первая Конституция независимой Польши, а в декабре 1922-го избран первый президент – Рафаэль Нарутович, который был убит через неделю после принятия присяги. Наш герой и в этой сложной ситуации нашел выход – осудил виновников преступления и «ушел на покой». Юзеф Пилсудский, на некоторое время будто бы отошедший от активной политической жизни, на самом деле тщательно готовил военный переворот, используя стойкое отвращение населения к коррумпированной власти и опираясь на поддержку армии.
 |
| Юзеф Пилсудский на мосту Понятовского во время переворота. Слева направо подполковник Казимир Стамировский см. Мариан Зебровский, генерал Густав Орлич-Дрешер |
14 мая 1926 года, после трехдневных боев на улицах Варшавы, законное правительство капитулировало. Внешне это выглядело как «добровольная» отставка Войцеховского с поста президента под давлением «возмущенного» народа и, прежде всего, военных частей легионеров, лично преданных Пилсудскому. Пролилась кровь, но маршал такой ценой получил практически неограниченную, чуть ли не диктаторскую власть.
Режим всевластия Пилсудского существовал в Польше до самой его смерти в 1935 году, а фактически даже дольше, поскольку вплоть до «черного сентября» 1939-го всю полноту власти в стране сохраняли «пилсудчики». Из девяти лет своей практически неограниченной власти Пилсудский только 25 месяцев был премьером, принципиально не желая бороться за президентство. Более того, первый маршал республики в 1928 году отказался и от премьерства, формально оставшись лишь... генеральным инспектором Вооруженных Сил. По указанию Пилсудского сейм избрал главой государства профессора химии И. Мосцицкого, фигуру абсолютно несамостоятельную. Вопросы о назначении или снятии членов правительства Пилсудский решал единолично. Если сначала какие-то демократические условности еще сохранялись, то в 1930 году был разогнан сейм и проведены массовые аресты всех политических оппонентов Пилсудского.
Пилсудский очень любил легенду о себе как об отце независимости и едином творце государства и делал все, чтобы обустроить и укрепить его. С годами в стиле властвования маршала все четче прослеживались черты диктатуры, несмотря на то, что он постоянно повторял: «Моя единственная цель – очистить сейм и Польшу вообще от воров, морально оздоровить нацию». Депутатов-оппозиционеров похищали и подвергали пыткам, оппозиционную печать неумолимо подавляли.
Пилсудский, по его собственным словам, абсолютно не разбирался в экономике и старался не вмешиваться в эти вопросы. Поэтому политику «пилсудчиков» в этой сфере тяжело назвать эффективной. Достаточно отметить, что вплоть до конца существования Второй республики в 1939 году в Польше так и не был достигнут уровень промышленного производства 1913 года.
Установление режима «санации», что буквально означает «оздоровление», на деле было военно-полицейской диктатурой. Это привело к значительному ограничению прав многочисленных национальных меньшинств, которые составляли до 45% населения страны – украинцев, белорусов, евреев, литовцев, немцев. Но украинцы, наверное, больше всех пострадали от национальной политики Пилсудского. Одним из элементов санации была так называемая «пацификация» («умиротворение») национальных окраин, прежде всего украинских земель.
Процесс полонизации – насаждение польского языка и культуры – в оккупированной Западной Украине проходил сначала довольно медленно, но затем ускорился. О какой-либо толерантности к украинцам нечего и говорить: притеснялись национальные школы, закрывались Греко-католические и православные церкви, которые превращались в костелы, культурные и экономические организации в Галиции и на Волыни постоянно находились под жестоким давлением.
Юзеф Пилсудский умер от рака печени 25 мая 1935 года. Польша пережила тогда шок. А еще через четыре года, в сентябре 1939-го, все сооружение, которое с таким упорством и старательностью возводил Пилсудский, развалилось. На протяжении нескольких недель Гитлер и Сталин разгромили выпестованную Дзядеком Юзефом армию и поделили его государство.
 |
| Памятник Пилсудскому в Варшаве |
Тем не менее, фундамент оказался чрезвычайно крепким. Польша Пилсудского была далеко не образцовым обществом. Однако убежденность в абсолютной ценности собственного независимого государства вошла в кровь подавляющего большинства поляков именно за два десятилетия существования «межвоенной» Польши. И поколебать эту убежденность не смогли ни пять с половиной лет нацистской оккупации, ни 45 лет правления зависимого от Москвы режима польских коммунистов. Главная цель Юзефа Пилсудского – создание модерной польской нации – была достигнута. Польша возродилась из исторического небытия.
Дмитрий КОЛЕСНИК http://zerkalov.org.ua/node/4871
Комментариев нет :
Отправить комментарий