Это место поражает своим невероятным цинизмом. Здесь были дачи НКВД и подведомственные пионерлагерь и совхоз. C 1937 года, чтобы далеко не ходить, НКВД устраивало массовые расстрелы. Точных цифр погибших получить невозможно - власть ворошить прошлое не любит. Оценочно здесь захоронено от 5 до 15 тыс человек. После ухода НКВД в Пивоварихе обосновался НИИ сельского хозяйства и колхоз. Когда развалился СССР, криминальные авторитеты начали застраивать территорию коттеджами. Прямо рядом с установленными памятными знаками стихийно возникают мусорные свалки. А в настоящее время Иркутский Аэропорт снова пытается продлить сюда взлетно-посадочную полосу.
Пивовариха имела разные наименования. Теребиловка — оттого, что в этих местах теребили проезжающих разбойники. Акундиновка — по фамилии одного местного жителя. Новоямская — жили на заимке ямщики. Наконец, Пивовариха — по фамилии первых поселенцев.
Маленькое поселение издавна прямо-таки мистически было связано с политикой. В XIX веке политический ссыльный, почти слепой поляк Юзеф Огрызко, арендовал в Пивоварихе дом, прозванный местными дачей Лунного короля. У Огрызко была редкая болезнь глаз, из-за чего он не мог бывать на солнце, а бродил по окрестностям ночью, при луне. Поляк был человек видный, бывший крупный царский чиновник, у него в доме собирались друзья-повстанцы. Огрызко был смертником, которому казнь заменили каторгой. С него и началась печальная история дачи.
От поляка дача перешла тоже к поляку, к революционеру Локуциевскому, который устроил в доме "малину", собирая там друзей-большевиков. В 30-х дачу прибрал НКВД. С этих пор Пивовариха была окружена уже зловещей славой. Дача была красива и просторна, выходила на живописный луг, усыпанный цветами. Однако именно это райское место очень скоро стало самым страшным в округе. От романтической политики польской ссылки до спецзоны прошло не так уж много времени.
В 30-х годах в Пивовариху повезли врагов, в основном раскулаченных.
— В 1933 году выслали моих родителей из Читы, как кулаков. Деда с бабкой разлучили, бабушка приехала с нами в Пивовариху, а деда отправили почему-то в Красноярск. Где и как он умер, наша семья так и не узнала, — рассказывает Виктор Веретенников, строитель, человек, проживший в поселке всю жизнь.
В 30-е годы Пивовариха и Дзержинск образовали колхоз "Первое мая", принадлежавший НКВД. Таков был официальный статус — хозяйство НКВД. Здесь же, на даче "лунного короля", НКВД устроил дачу для сотрудников с горячим сердцем и холодной головой. Веретенников мальчишкой возил энкавэдэшникам молоко.
— Они там отдыхали. Озеро было, лодочка. Мы были рабы, а они хозяева. Без их разрешения мы не имели право отлучиться в город. Жили в бараке. Бараков было несколько. В одной комнате ютилось несколько семей — в такой тесноте, что после обеда вынуждены были табуретки убирать на шкаф. Другие люди жили в юртах. В настоящих деревянных юртах, которые тут же сколачивали мастеровые люди.
После войны в Пивовариху повезли военнопленных: литовцев, бендеровцев, власовцев. У власовцев на одежде были нашиты белые ленты — через грудь, на которых было написано: "Власовец". Военнопленные японцы работали на колхозных огородах и сплавляли лес. В 1947 году, после указа Сталина, повезли сюда и немцев. Жилища пленные строили сами: японцы копали траншею, ставили столбы и накрывали незамысловатое сооружение соломенной крышей.
— Здесь был как бы сортировочный пункт. Ходили все время какие-то машины. Окна приказывали закрывать, чтобы никто ничего не видел, — продолжает рассказ Виктор Веретенников.
Местные жители, распахивая колхозные поля и получая рекордные удои от колхозных коров, находились все время в неясном напряжении. От близости НКВД было не по себе. А еще больше было не по себе от странного места, недалеко от дачи. Это была спецзона с серьезной охраной (дача находилась метрах в трехстах от спецзоны). Расцвет спецзоны начался с 1937 года, когда НКВД, для того чтобы не отводить землю под массовые захоронения убитых, начал расстреливать и хоронить на собственной земле. Пивовариха стала огромным могильником.
Из местных жителей об этом вряд ли кто-то знал точно. Некоторые догадывались.
— Пацаны новолисихинские много знали. Они в школу ходили из Новой Лисихи в Дзержинск, как раз почти через зону.
Марина Веретенникова, председатель совета ветеранов, рассказывает, что люди в деревне просто терялись. Было много доносчиков.
— Года до 54-го, до смерти Сталина, никто ничего не знал. В хрущевские времена догадки какие-то стали посещать людей. Был у нас ветеринар один. У него увезли брата. О его судьбе он не знал. Но, видимо, предполагал, что того расстреляли. Люди в возрасте помнят, как ветеринар брал букетик неживых цветов и гулял недалеко от спецзоны. Цветочки свои он оставлял на каком-нибудь дереве.
После того как товарищи из НКВД съехали, здесь обосновался сперва генералитет УВД и ГБ, потом питомник служебных собак для все тех же силовых структур, затем — свинарник на сотню поросят. Так бесславно, по сути, закончилась история дачи Лунного короля.
Обнаружили спецзону и достоверно узнали о ее содержимом, только когда стали сажать в этих местах картошку, а потом корчевать кустарник, освобождая места под колхозные поля. Из земли полезли кости.
Но страх настолько впитался в кровь местных, что когда в 80-х годах заинтересованные общественные организации стали проводить расследования и опрашивать местных на предмет нахождения захоронений, все молчали.
— Ныне покойный Андрей Кальник, который давно, еще в 60-х, работал сторожем на даче НКВД, очень долго не соглашался обозначить место. А он о нем знал. И все боялись. Потом уже рассказал, и как попал туда, и как все понял, и как чудом жив остался. Он попал туда случайно — забрел. Почувствовал сильное головокружение, тошноту, горло саднило, от земли шел сильный дух. И мох проваливался. Его засекли охранники. По его словам, ему завязали глаза, вывели из зоны и взяли слово никому ничего и никогда не говорить.
Мария Романовна с мужем бывали в этих местах. Все местные собирали там грибы. И они вспоминают, что здесь всегда было как-то странно. Мох действительно проваливался, местами находили они странные вещи. Например, кучу костяных, разного размера и формы пуговиц. Или галошу с датой. Или гильзы.
— Думали, ну откуда же тут пуговицы? А вон как оказалось.
Тела были закопаны очень неглубоко, в одном из рвов они очень хорошо сохранились благодаря источнику с холодной водой. Всего в Пивоварихе нашли четыре рва. Есть данные, что в них захоронено около пяти тысяч человек. По другим данным, на этой территории лежат кости 15 тысяч убитых.
На страшном месте поставили мемориал, стену с фотографиями репрессированных облагородили, воткнули разъясняющую табличку. Активисты отвоевали это место — братское кладбище планировали закатать в бетон для продления взлетной полосы.
Но оно действительно какое-то нехорошее. Недалеко от него упал самолет, кусок до сих пор лежит между осинами. По дороге до мемориала жуткие свалки с останками животных. Говорят, пропадает в деревне по несколько коров зараз. И, видимо, рядышком с мемориалом похитители их потрошат, кидая кости и шкуры тут же. Как-то нашли здесь целые, уже вздувшиеся коровьи трупы. Сам мемориал в покое никак не оставляют. Тусуются здесь какие-то темные личности, стреляют по пояснительной таблице из ружья. На этом месте, говорят местные, происходят разборки.
После того как НКВД покинул Пивовариху, оставив в здешней земле жуткие следы своей деятельности, когда съехали генералы, а затем и собаки, обосновался здесь научный институт — НИИ сельского хозяйства Сибирского отделения Россельхозакадемии. А при институте развилось хозяйство. У истоков хозяйства стоял Александр Гринвальд, ныне пенсионер.
История существования хозяйства при НИИ превратилась в настоящую легенду. Рассказывают, что были здесь и ферма, и пасека, и свиноферма, и птицы — не пересчитать. Специально для птицы сделали два искусственных озера. В Дзержинске и Пивоварихе цвели настоящие сады. Арбузы и дыни выращивали в большущих теплицах. Был в деревне свой большой мясной магазин.
— По двенадцать двухквартирных домов в год сдавали, — вспоминает Виктор Петрович.
Нынешняя жизнь Пивоварихи, после расформирования хозяйства, протекает бедно и тихо. Если поспрашивать у народа на улицах, вам расскажут, что 70 участков разделили на продажу под коттеджи, часть застраивается, часть пока стоит. Население любуется кирпичной красотой, но не пускают во дворы особнячков даже переписчиков во время переписи. Как будто спецзону с заборами и охраной заменили заборы и собаки в "долине нищих". Автоматчики, кстати, иногда еще мелькают в поле зрения деревенских. Одна из жительниц рассказала, что видела вооруженных людей на дороге возле старообрядческого кладбища, часть которого отдана новым русским: рядом с кладбищем — накрытый для поминок стол, на дороге — автоматчики с биноклями.
Да чего только не насмотришься, пока на работу едешь, — за небольшим исключением жители поселка трудятся в городе. В деревне остались только научные поля и ферма. Но так мало платят на ферме, что коров доить приезжают заключенные, мужики из Плишкино.
Источник http://newsbabr.com/irk/?IDE=27843
Пивовариха имела разные наименования. Теребиловка — оттого, что в этих местах теребили проезжающих разбойники. Акундиновка — по фамилии одного местного жителя. Новоямская — жили на заимке ямщики. Наконец, Пивовариха — по фамилии первых поселенцев.
Все началось с поляка-смертника
Маленькое поселение издавна прямо-таки мистически было связано с политикой. В XIX веке политический ссыльный, почти слепой поляк Юзеф Огрызко, арендовал в Пивоварихе дом, прозванный местными дачей Лунного короля. У Огрызко была редкая болезнь глаз, из-за чего он не мог бывать на солнце, а бродил по окрестностям ночью, при луне. Поляк был человек видный, бывший крупный царский чиновник, у него в доме собирались друзья-повстанцы. Огрызко был смертником, которому казнь заменили каторгой. С него и началась печальная история дачи.
От поляка дача перешла тоже к поляку, к революционеру Локуциевскому, который устроил в доме "малину", собирая там друзей-большевиков. В 30-х дачу прибрал НКВД. С этих пор Пивовариха была окружена уже зловещей славой. Дача была красива и просторна, выходила на живописный луг, усыпанный цветами. Однако именно это райское место очень скоро стало самым страшным в округе. От романтической политики польской ссылки до спецзоны прошло не так уж много времени.
В Пивоварихе когда-то строили юрты
В 30-х годах в Пивовариху повезли врагов, в основном раскулаченных.
— В 1933 году выслали моих родителей из Читы, как кулаков. Деда с бабкой разлучили, бабушка приехала с нами в Пивовариху, а деда отправили почему-то в Красноярск. Где и как он умер, наша семья так и не узнала, — рассказывает Виктор Веретенников, строитель, человек, проживший в поселке всю жизнь.
В 30-е годы Пивовариха и Дзержинск образовали колхоз "Первое мая", принадлежавший НКВД. Таков был официальный статус — хозяйство НКВД. Здесь же, на даче "лунного короля", НКВД устроил дачу для сотрудников с горячим сердцем и холодной головой. Веретенников мальчишкой возил энкавэдэшникам молоко.
— Они там отдыхали. Озеро было, лодочка. Мы были рабы, а они хозяева. Без их разрешения мы не имели право отлучиться в город. Жили в бараке. Бараков было несколько. В одной комнате ютилось несколько семей — в такой тесноте, что после обеда вынуждены были табуретки убирать на шкаф. Другие люди жили в юртах. В настоящих деревянных юртах, которые тут же сколачивали мастеровые люди.
После войны в Пивовариху повезли военнопленных: литовцев, бендеровцев, власовцев. У власовцев на одежде были нашиты белые ленты — через грудь, на которых было написано: "Власовец". Военнопленные японцы работали на колхозных огородах и сплавляли лес. В 1947 году, после указа Сталина, повезли сюда и немцев. Жилища пленные строили сами: японцы копали траншею, ставили столбы и накрывали незамысловатое сооружение соломенной крышей.
— Здесь был как бы сортировочный пункт. Ходили все время какие-то машины. Окна приказывали закрывать, чтобы никто ничего не видел, — продолжает рассказ Виктор Веретенников.
Местные жители, распахивая колхозные поля и получая рекордные удои от колхозных коров, находились все время в неясном напряжении. От близости НКВД было не по себе. А еще больше было не по себе от странного места, недалеко от дачи. Это была спецзона с серьезной охраной (дача находилась метрах в трехстах от спецзоны). Расцвет спецзоны начался с 1937 года, когда НКВД, для того чтобы не отводить землю под массовые захоронения убитых, начал расстреливать и хоронить на собственной земле. Пивовариха стала огромным могильником.
Из местных жителей об этом вряд ли кто-то знал точно. Некоторые догадывались.
— Пацаны новолисихинские много знали. Они в школу ходили из Новой Лисихи в Дзержинск, как раз почти через зону.
Марина Веретенникова, председатель совета ветеранов, рассказывает, что люди в деревне просто терялись. Было много доносчиков.
— Года до 54-го, до смерти Сталина, никто ничего не знал. В хрущевские времена догадки какие-то стали посещать людей. Был у нас ветеринар один. У него увезли брата. О его судьбе он не знал. Но, видимо, предполагал, что того расстреляли. Люди в возрасте помнят, как ветеринар брал букетик неживых цветов и гулял недалеко от спецзоны. Цветочки свои он оставлял на каком-нибудь дереве.
После того как товарищи из НКВД съехали, здесь обосновался сперва генералитет УВД и ГБ, потом питомник служебных собак для все тех же силовых структур, затем — свинарник на сотню поросят. Так бесславно, по сути, закончилась история дачи Лунного короля.
На трупах вырастали хорошие грибы
Обнаружили спецзону и достоверно узнали о ее содержимом, только когда стали сажать в этих местах картошку, а потом корчевать кустарник, освобождая места под колхозные поля. Из земли полезли кости.
Но страх настолько впитался в кровь местных, что когда в 80-х годах заинтересованные общественные организации стали проводить расследования и опрашивать местных на предмет нахождения захоронений, все молчали.
— Ныне покойный Андрей Кальник, который давно, еще в 60-х, работал сторожем на даче НКВД, очень долго не соглашался обозначить место. А он о нем знал. И все боялись. Потом уже рассказал, и как попал туда, и как все понял, и как чудом жив остался. Он попал туда случайно — забрел. Почувствовал сильное головокружение, тошноту, горло саднило, от земли шел сильный дух. И мох проваливался. Его засекли охранники. По его словам, ему завязали глаза, вывели из зоны и взяли слово никому ничего и никогда не говорить.
Мария Романовна с мужем бывали в этих местах. Все местные собирали там грибы. И они вспоминают, что здесь всегда было как-то странно. Мох действительно проваливался, местами находили они странные вещи. Например, кучу костяных, разного размера и формы пуговиц. Или галошу с датой. Или гильзы.
— Думали, ну откуда же тут пуговицы? А вон как оказалось.
Тела были закопаны очень неглубоко, в одном из рвов они очень хорошо сохранились благодаря источнику с холодной водой. Всего в Пивоварихе нашли четыре рва. Есть данные, что в них захоронено около пяти тысяч человек. По другим данным, на этой территории лежат кости 15 тысяч убитых.
На страшном месте поставили мемориал, стену с фотографиями репрессированных облагородили, воткнули разъясняющую табличку. Активисты отвоевали это место — братское кладбище планировали закатать в бетон для продления взлетной полосы.
Но оно действительно какое-то нехорошее. Недалеко от него упал самолет, кусок до сих пор лежит между осинами. По дороге до мемориала жуткие свалки с останками животных. Говорят, пропадает в деревне по несколько коров зараз. И, видимо, рядышком с мемориалом похитители их потрошат, кидая кости и шкуры тут же. Как-то нашли здесь целые, уже вздувшиеся коровьи трупы. Сам мемориал в покое никак не оставляют. Тусуются здесь какие-то темные личности, стреляют по пояснительной таблице из ружья. На этом месте, говорят местные, происходят разборки.
Автоматчиков еще видят близ поселка
После того как НКВД покинул Пивовариху, оставив в здешней земле жуткие следы своей деятельности, когда съехали генералы, а затем и собаки, обосновался здесь научный институт — НИИ сельского хозяйства Сибирского отделения Россельхозакадемии. А при институте развилось хозяйство. У истоков хозяйства стоял Александр Гринвальд, ныне пенсионер.
История существования хозяйства при НИИ превратилась в настоящую легенду. Рассказывают, что были здесь и ферма, и пасека, и свиноферма, и птицы — не пересчитать. Специально для птицы сделали два искусственных озера. В Дзержинске и Пивоварихе цвели настоящие сады. Арбузы и дыни выращивали в большущих теплицах. Был в деревне свой большой мясной магазин.
— По двенадцать двухквартирных домов в год сдавали, — вспоминает Виктор Петрович.
Нынешняя жизнь Пивоварихи, после расформирования хозяйства, протекает бедно и тихо. Если поспрашивать у народа на улицах, вам расскажут, что 70 участков разделили на продажу под коттеджи, часть застраивается, часть пока стоит. Население любуется кирпичной красотой, но не пускают во дворы особнячков даже переписчиков во время переписи. Как будто спецзону с заборами и охраной заменили заборы и собаки в "долине нищих". Автоматчики, кстати, иногда еще мелькают в поле зрения деревенских. Одна из жительниц рассказала, что видела вооруженных людей на дороге возле старообрядческого кладбища, часть которого отдана новым русским: рядом с кладбищем — накрытый для поминок стол, на дороге — автоматчики с биноклями.
Да чего только не насмотришься, пока на работу едешь, — за небольшим исключением жители поселка трудятся в городе. В деревне остались только научные поля и ферма. Но так мало платят на ферме, что коров доить приезжают заключенные, мужики из Плишкино.
Источник http://newsbabr.com/irk/?IDE=27843
Комментариев нет :
Отправить комментарий