7 апреля 1989 года в Норвежском море затонула атомная подводная лодка К-278 «Комсомолец». Погибло 42 моряка. В целом апрель стал самым аварийным месяцем для советских подводников.
12 апреля 1970 года в Бискайском заливе затонула подводная лодка К-8 – это была первая потеря советским ВМФ атомной субмарины. В свой последний поход – в Средиземное море – субмарина вышла 16 февраля 1970 года. Позже получена новая задача: выдвинуться в Атлантику, к району предстоящих учений «Океан». 8 апреля в 22.30, когда субмарина была в Бискайском заливе, сразу в двух её отсеках вспыхнул пожар. Командир К-8, капитан 2-го ранга Всеволод Бессонов, отдал приказ на всплытие и выключение атомной энергоустановки. В два часа ночи он приказал вывести на палубу часть команды. Но к тому времени не менее 15 человек уже погибли от угарного газа – дыхательных аппаратов (ИДА-59), как обычно, на всех не хватило! Реактор ценой своих жизней заглушили капитан 3-го ранга Валентин Хаславский, капитан-лейтенанты Александр Чудинов и Анатолий Поликарпов, старший лейтенант Геннадий Чугунов. Ещё двое суток обездвиженная лодка дрейфовала в штормовом Бискайском заливе, тщетно пытаясь установить связь с командованием. 10 апреля к субмарине подошёл болгарский транспорт, с трудом сумевший принять на борт 46 подводников. К тому времени из 125 человек экипажа 30 уже были мертвы. В ночь на 11 апреля к подлодке подошли три корабля Морфлота СССР, но взять её на буксир не удалось: во время семибалльного шторма тросы лопались. А в 6 часов 13 минут 12 апреля субмарина резко опрокинулась на корму и ушла на дно, унеся с собой ещё 22 подводника и четыре ядерные торпеды. Всего же тогда погибло 52 моряка. Об этой трагедии сообщили все ведущие мировые агентства, но в советских газетах не появилось ни строчки. Выжившие офицеры и мичманы, а также все погибшие получили ордена Красной Звезды, матросам-срочникам выдали медали Ушакова, командиру лодки посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Вдовам погибших выдали «щедрое» пособие – целых 50 рублей, а учения «Океан» начались строго по плану – 14 апреля 1970-го...
Четыре года спустя, 6 апреля 1974 года вспыхнул пожар в десятом отсеке атомохода К-420, обошлось без жертв. 18 апреля 1976 года в Авачинской бухте ракетная субмарина К-116 столкнулась с теплоходом «Вольск». 13 апреля 1978 года в Кольском заливе друг друга протаранили под водой атомные подлодки К-308 и К-490: как выяснилось, на обеих субмаринах не велось гидроакустическое наблюдение.
8 апреля 1982 года разорвало первый контур атомного реактора на К-123: почти две тонны расплавленного металла-теплоносителя выплеснулось в отсек. Никто не пострадал лишь чудом, лодку ремонтировали целых девять лет.
Но вот 7 апреля 1989 года чуда, увы, не произошло: в Норвежском море на борту атомохода К-278 «Комсомолец» вспыхнул пожар. Впервые за всю советскую историю об этой трагедии сообщили не только иностранные СМИ, но и советские. К-278, вступившая в состав ВМФ СССР в 1984-м, была уникальна: самая глубоководная, корпус из чистого титана. На флоте её прозвали «золотой рыбкой», столь умопомрачительной оказалась стоимость корабля. ...Пожар вспыхнул в седьмом отсеке примерно в 11 часов, спустя 11 минут лодка пошла на поверхность, но через час полыхало уже в четырех отсеках из семи. В 17.08 субмарина, потеряв остойчивость, резко ушла на дно. Из всего экипажа выжило 27 моряков, 42 – погибло. Причём, лишь четверо погибли на самой субмарине: 38 человек утонули или умерли от переохлаждения уже после гибели судна. Всё время, что лодка агонизировала, её командование слало в штаб Северного флота бодрые реляции, что обстановка нормальная, всё под контролем. При этом командир прекрасно понимал: корабль обречён. Личный состав так и не сумел воспользоваться всплывающей камерой, а иных спасательных средств не оказалось. Аварийные плотики попытались сбросить с самолета Ил-38, но они упали в 300 метрах от тонущих моряков... Но людей всё же можно было спасти, если бы командир корабля рискнул нарушить инструкции, запрещавшие подавать международный сигнал бедствия и обращаться за помощью к иностранцам. Ведь буквально рукой было подать до баз ВМС Норвегии и норвежцы могли выслать на помощь терпящим бедствие вертолёты «Си Кинг» спасательной эскадрильи, корабли береговой охраны. И эти вертолёты могли быть над лодкой уже через 2,5 часа – почти за 4 часа до её гибели. Но секретность превыше всего!
Ныне покойный контр-адмирал Николай Мормуль в своих работах о подводных катастрофах с горечью пишет, что все эти катастрофы были для ВМФ запрограммированными. В советские времена моряки били тревогу из-за откровенной запущенности системы базирования, халатного обслуживания техники, недостаточной выучки личного состава и убогого состояния спасательной службы. Всё это контр-адмирал Мормуль открыто сказал задолго до «Курска»...
Источник http://www.sovsekretno.ru/articles/id/2771/
12 апреля 1970 года в Бискайском заливе затонула подводная лодка К-8 – это была первая потеря советским ВМФ атомной субмарины. В свой последний поход – в Средиземное море – субмарина вышла 16 февраля 1970 года. Позже получена новая задача: выдвинуться в Атлантику, к району предстоящих учений «Океан». 8 апреля в 22.30, когда субмарина была в Бискайском заливе, сразу в двух её отсеках вспыхнул пожар. Командир К-8, капитан 2-го ранга Всеволод Бессонов, отдал приказ на всплытие и выключение атомной энергоустановки. В два часа ночи он приказал вывести на палубу часть команды. Но к тому времени не менее 15 человек уже погибли от угарного газа – дыхательных аппаратов (ИДА-59), как обычно, на всех не хватило! Реактор ценой своих жизней заглушили капитан 3-го ранга Валентин Хаславский, капитан-лейтенанты Александр Чудинов и Анатолий Поликарпов, старший лейтенант Геннадий Чугунов. Ещё двое суток обездвиженная лодка дрейфовала в штормовом Бискайском заливе, тщетно пытаясь установить связь с командованием. 10 апреля к субмарине подошёл болгарский транспорт, с трудом сумевший принять на борт 46 подводников. К тому времени из 125 человек экипажа 30 уже были мертвы. В ночь на 11 апреля к подлодке подошли три корабля Морфлота СССР, но взять её на буксир не удалось: во время семибалльного шторма тросы лопались. А в 6 часов 13 минут 12 апреля субмарина резко опрокинулась на корму и ушла на дно, унеся с собой ещё 22 подводника и четыре ядерные торпеды. Всего же тогда погибло 52 моряка. Об этой трагедии сообщили все ведущие мировые агентства, но в советских газетах не появилось ни строчки. Выжившие офицеры и мичманы, а также все погибшие получили ордена Красной Звезды, матросам-срочникам выдали медали Ушакова, командиру лодки посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Вдовам погибших выдали «щедрое» пособие – целых 50 рублей, а учения «Океан» начались строго по плану – 14 апреля 1970-го...
Четыре года спустя, 6 апреля 1974 года вспыхнул пожар в десятом отсеке атомохода К-420, обошлось без жертв. 18 апреля 1976 года в Авачинской бухте ракетная субмарина К-116 столкнулась с теплоходом «Вольск». 13 апреля 1978 года в Кольском заливе друг друга протаранили под водой атомные подлодки К-308 и К-490: как выяснилось, на обеих субмаринах не велось гидроакустическое наблюдение.
8 апреля 1982 года разорвало первый контур атомного реактора на К-123: почти две тонны расплавленного металла-теплоносителя выплеснулось в отсек. Никто не пострадал лишь чудом, лодку ремонтировали целых девять лет.
Но вот 7 апреля 1989 года чуда, увы, не произошло: в Норвежском море на борту атомохода К-278 «Комсомолец» вспыхнул пожар. Впервые за всю советскую историю об этой трагедии сообщили не только иностранные СМИ, но и советские. К-278, вступившая в состав ВМФ СССР в 1984-м, была уникальна: самая глубоководная, корпус из чистого титана. На флоте её прозвали «золотой рыбкой», столь умопомрачительной оказалась стоимость корабля. ...Пожар вспыхнул в седьмом отсеке примерно в 11 часов, спустя 11 минут лодка пошла на поверхность, но через час полыхало уже в четырех отсеках из семи. В 17.08 субмарина, потеряв остойчивость, резко ушла на дно. Из всего экипажа выжило 27 моряков, 42 – погибло. Причём, лишь четверо погибли на самой субмарине: 38 человек утонули или умерли от переохлаждения уже после гибели судна. Всё время, что лодка агонизировала, её командование слало в штаб Северного флота бодрые реляции, что обстановка нормальная, всё под контролем. При этом командир прекрасно понимал: корабль обречён. Личный состав так и не сумел воспользоваться всплывающей камерой, а иных спасательных средств не оказалось. Аварийные плотики попытались сбросить с самолета Ил-38, но они упали в 300 метрах от тонущих моряков... Но людей всё же можно было спасти, если бы командир корабля рискнул нарушить инструкции, запрещавшие подавать международный сигнал бедствия и обращаться за помощью к иностранцам. Ведь буквально рукой было подать до баз ВМС Норвегии и норвежцы могли выслать на помощь терпящим бедствие вертолёты «Си Кинг» спасательной эскадрильи, корабли береговой охраны. И эти вертолёты могли быть над лодкой уже через 2,5 часа – почти за 4 часа до её гибели. Но секретность превыше всего!
Ныне покойный контр-адмирал Николай Мормуль в своих работах о подводных катастрофах с горечью пишет, что все эти катастрофы были для ВМФ запрограммированными. В советские времена моряки били тревогу из-за откровенной запущенности системы базирования, халатного обслуживания техники, недостаточной выучки личного состава и убогого состояния спасательной службы. Всё это контр-адмирал Мормуль открыто сказал задолго до «Курска»...
Источник http://www.sovsekretno.ru/articles/id/2771/
Комментариев нет :
Отправить комментарий